ВВП. Краткая история, рассказанная с пиететом

Российскому читателю не нужно объяснять важность показателя ВВП: после долгой борьбы за удвоение ВВП (до сих пор, кстати, не завершившейся), об этом показателе не знает только ленивый. ВВП сравнивает, насколько хороша ситуация с экономикой в стране. ВВП складывает «гвозди, зубные щётки, тракторы, туфли, причёски, управленческие советы, подметание улиц, занятия йогой, тарелки, книги и миллионы других товаров и услуг, производимых экономикой – а затем сложным образом корректирует получившуюся сумму на сезонные колебания, учитывает инфляцию и стандартизирует таким образом, чтобы цифры для разных стран были сравнимы, если они ещё раз скорректированы, уже на некоторые гипотетические обменные курсы». Книга Дианы Койл посвящена тому, как столь сложная, искусственная цифра стала играть такое важное значение в жизни каждого из нас. Опыт Великой депрессии привлек внимание политиков к вопросу о том, как быстро растёт экономика – скорость роста нужно было измерить в перспективе на неё повлиять. Экономисты долго шли к современному показателю ВВП: фундаментальным прорывом была корректировка значения в номинальных долларах на инфляцию, чтобы получить «реальный» ВВП. Но получение осмысленного уровня цен – непростая задача, необходимо учитывать меняющееся качество продукта. Телефон, который вы купили 10 лет назад за ту же цену, умел намного меньше, чем ваш новый смартфон. Ещё сложнее дело обстоит с международными сравнениями. Другой вызов для ВВП – современная экономика «нематериальных товаров», когда стоимость дополнительной единицы товара, например, копии программы, близка к нулю. ВВП не включает в себя инвестиции в человеческий и социальный капитал, не учитывает устойчивость экономики. Если ВВП является настолько неподходящим показателем для современной экономики, может быть, стоит заменить его чем-то получше? Исследователями предлагаются альтернативы, основанные на расчёте показателей благосостояния, например, счастья. Но понятно, что и эти индикаторы не безупречны – счастье крайне субъективно и неясно, как оно связано с множеством других переменных в экономике. Книга Койл является лишь одним примером из новой литературы по истории социального конструирования экономической статистики. Исследователи всё реже удовлетворяются скачиванием данных из международных баз, и всё чаще задаются вопросом о том, что же эти данные означают, откуда они взялись и имеют ли они хоть какой-то смысл.