Страсти и интересы

Часто можно слышать, что мы живём в капиталистических или рыночных обществах, но крайне непросто сформулировать, что же под этим имеется в виду. Один из способов определить капитализм – посмотреть, как в обществе распределяются продукты его деятельности (товары). Когда вам что-то нужно, вы, чаще всего, идёте на рынок и покупаете это. В принципе, купить не единственная возможность: вы можете произвести нужный вам товар самостоятельно, можете попросить его в долг у соседа, можете, наконец, выйти на большую дорогу и отнять нужное вам у незнакомца, который окажется слабее. Если вы не герой пьесы Шиллера и не коллектор, жить разбоем вам не доставит удовольствия. Но кому-то общество, в котором можно сходить к соседу за солью – общество, основанное на взаимопомощи, может показаться более душевным, приятным для жизни. Иными словами, неочевидно, что жить при капитализме хорошо. Критики капитализма отмечали в капитализме именно то, что «идиллические отношения» прошлого он заменяет «голым интересом, бессердечным чистоганом» (это Маркс и Энгельс). Неужели непонятно, почему это плохо? А может быть, это хорошо? Удивительная книга Альберта Хиршмана «Страсти и интересы» имеет подзаголовок «политические аргументы в пользу капитализма до его триумфа» и посвящена истории идей. Оказывается, ранние сторонники капитализма не только не осуждали стремление капитализма заменить идиллические отношения властью «чистогана» – они его приветствовали! По мнению философов 18 века (Монтескье, Джеймса Стюарта и Джона Миллара) «интерес» к накоплению богатства должен был усмирить пагубные «страсти». Экономика представлялась этим авторам сложным механизмом, вроде огромных часов. Для поддержания хода часов необходимо, чтобы все шестерёнки крутились с нужным темпом – поддержание благоразумия в виде честного обмена и отказа от разбоя будет в интересах как простых членов общества, так и правителей. Экономисты любят писать о «непреднамеренных последствиях»: самым популярным примером служит «невидимая рука» Адама Смита, которая направляет преследующих личные интересы людей к достижению общего блага. Но экономисты часто забывают о «тех последствиях, на которые рассчитывали, но которые не произошли». Аргумент Монтескье оказался на удивление живучим: его возродили в начале 20 века, когда британский журналист Норман Энджелл писал о том, что взаимосвязанность экономик развитых стран делает войну между ними нерациональной и невозможной – прямо перед Первой мировой войной! В целом, усмирение страстей не слишком удалось капитализму: за почти три столетия со времён Монтескье никуда не исчезли ни войны, ни тираны. Но это не значит, что читать про идеи 18 века не нужно – в изменённом виде они по-прежнему с нами. Из небольшой книги Хиршмана вы узнаете не только историю этих идей, но и проследите их внутреннюю логику, что в них ошибочного, а что заслуживает внимания.